Сага о Кае Эрлингссоне [СИ] - Наталья Викторовна Бутырская

было не так уж и плохо. Но однорунный нам сейчас был не ко двору, да и грядущий бой с великаном не давал ему особых шансов выжить. Впрочем, возражений ни у кого не нашлось, и Видарссон вошел в наше братство.

Глава 14

Ярл Копье-Лопата мне не понравился сразу. Еще до того, как я его увидел.

Сначала этот здоровый, но глупый Видарссон блевал несколько дней, хотя на море была всего лишь крупная зыбь. Да, «Волчару» покачивало изрядно, порой крутило так, что от борта к борту перекатывался, протряхивало аж до внутренностей. От сырости и ливня ручки весел натерли мозоли даже на давно уже промозоленных ладонях. Видарссону весла не доверили, всучили черпак и заставили вычерпывать воду, но толку от него было немного.

Потом ветер сорвал шкуру с одного из мешков с зерном, и его пришлось выкинуть. Едва не улетели копья, хотя парочку мы все же потеряли. Ночью чуть не столкнулись со льдиной, которую принесло с севера за сотни миль, хорошо, что Арне Кормчий вовремя захотел отлить и каким-то чудом умудрился ее заметить. Я всегда знал, что ходить по морю ночью дурная идея, но островов под боком не оказалось. Нашел же Лопата, где поселиться! Неудивительно, что к нему только великаны в гости и заглядывают.

Когда показался до крайности неприветливый обрывистый берег, скалистый и сумрачный, к «Волчаре» подошел небольшой кнорр, чтобы проверить, кто мы такие и зачем. Второй же, побольше, ждал в стороне.

— Носовую фигуру снимите, — посоветовали нам с кнорра. — Ярл не любит, когда гости приходят с оскаленными зубами.

Оставили нам кормчего, который должен был провести нас к поселению.

Да, люди ярла Лопаты мне тоже не понравились. Они не были такими здоровенными, как конунговы наблюдатели, или такими неприветливыми, как Видарссоны, но было видно, что шутить с ними не стоит. Было такое ощущение, что они готовы к сражению в любое мгновение, словно вот-вот схватятся за меч или топор и снесут тебе голову. Обычно я такое ощущал только перед боем или поединком: напряжение мышц, покалывание в ладонях, усиливающееся давление рунной силы, а тут оно было постоянно. Я не мог толком грести из-за неприятных мурашек по шее и спине. Все время хотелось бросить весло и взять в руки секиру. Или хотя бы щит. Тулле тоже поеживался и сбивался с ритма, да и всем нашим было не по себе, один лишь Видарссон обессиленно сидел возле борта, сглатывал подступающую слюну, не замечая ничего вокруг себя.

Мы долго плыли вдоль берега, потом свернули в неприметный с моря фьорд. Видимо, Фомрир когда-то вонзил тут меч в огромную гору и рассек ее на две половины. С обеих сторон вздымались бесконечно высокие стены, угрожающе нависая над кораблем. Небо виднелось далеко наверху, а «Волчара» казался крошечным, точно сосновая щепка, попавшая в бурный весенний ручей. И от гор шла та же угроза, что и от местных воинов. На этих скалах, выглаженных ливнями, ветрами и морозами, не удержалась бы даже самая лихая коза, но мне все равно казалось, что откуда-то сверху в любой момент может прилететь стрела или камень. Я заставлял себя держать весло и не тянуться за щитом, цеплялся в гладкую ручку до белых костяшек, стискивал зубы и греб дальше, то и дело поднимая голову, чтобы увидеть вдали серое небо.

После очередного поворота послышался тихий шепот. Как будто сотня воинов угрожающе бормотали проклятья. Я не самый боязливый человек, но от этого бормотания меня пробила дрожь, начиная от самых ступней. Потом она дошла до колен, до живота, протрясла внутренности и поднялась до горла. С каждым гребком ропот становился все громче и громче, мощнее и мощнее, и вскоре мы уже не слышали ничего, кроме этого шума. Я попробовал заорать, но не понял, издал ли я хотя бы писк, только горло засаднило от боли.

Еще поворот, и там перед нами предстал величественный и бурный водопад. Сплошной поток воды рушился и рушился с недосягаемой высоты, разбивая под собой и морскую гладь фьорда, и скалы, и камень. Если заплыть под такую струю, то тебя вколотит в дно, как кузнечным молотом Корлеха. Кормчий Лопаты знаками показывал, как надо плыть мимо водопада, приказывал то грести всем разом, то лишь одной стороне, чтобы пролавировать меж подводных скал.

Ледяные брызги, столь мелкие, что казались водяной пылью, пропитывали нашу одежду, оседали на лице и волосах, скапливались на коже и скатывались по спине и груди тоненькими обжигающими струйками. От грохота струй закладывало уши. Кормчий широко открыл рот, словно безмолвно кричал, и указал пальцем себе на лицо. Я тоже распахнул пасть, и давление на уши сразу уменьшилось. Тулле кривился и морщился, его голова до конца не вылечилась после удара, и от громких звуков, я знал, боль возвращалась.

Мы плыли мимо водопада целую вечность. Тут проход слегка расширялся, и дно расщелины поодаль водопада поднялось выше, оскалилось зубьями. Кормчий уверенно, но крайне медленно вел нас по замысловато изогнутой линии. Поворот. Гул лишь слегка поутих, отдаваясь эхом. Поворот. Еще поворот. И когда рокот воды уменьшился до того, что я начал слышать свой голос, мы выплыли в небольшой полукруглый заливчик. Прямо из скал торчали деревянные вытянутые причалы, возле которых стояло несколько кораблей. Людей там было немного. И я никак не мог понять, куда же делись ватаги. Как они ушли? Так как стены никуда не делись и все также окружали залив, стискивая его в своих каменных объятиях.

Все причалы вели к бревенчатому помосту, шедшему вдоль стены. Издалека он казался узеньким, в ширину шага, но когда мы приблизились, то оказалось, что помост был сложен из десяти массивных бревен, уложенных бок о бок.

Ярл Лопата мне не нравился с каждым часом все больше и больше.

Двое местных парней подхватили веревку и привязали «Волчару» к кнехту, кормчий спрыгнул с корабля, кивнул Альрику и ушел. Хёвдинг почесал затылок, посмотрел наверх.

— Приплыть мы приплыли. Куда ж идти-то теперь?

К нам подошел семирунный воин в толстом стеганом доспехе, он был без щита, зато с топориком. Тут что, сильный хускарл служит привратником? У меня отец был на седьмой руне!

— Кто такие? Зачем прибыли?

— Альрик Беззащитный со своим хирдом. Криворожский ярл прислал нас к ярлу Гейру Лопате, сказал, тут есть работа для вольных дружин.

Семирунный покачал головой:

— Маловаты. Трехрунным там делать нечего.

— Пусть ярл Гейр сам решит. Опыт сражения с тварями у нас есть.

— То твари,